За ужином Харпер разочарована тем, что я пришла без заказанного ею «сладкого мальчика». Девочки, которых она пригласила, из команды по теннису и живут в другом общежитии. Хотелось бы мне, чтобы они жили на моем этаже. Они намного лучше тех, которых приходится терпеть нам с Харпер. У себя я уже перезнакомилась со всеми, и Харпер оказалась единственной, кто проявил ко мне интерес.
Позже этим вечером я болтаю по телефону с Райаном и Фрэнком. Кажется, они помирились. Я не знаю, что заставило их прекратить ссоры, но вопросов не задаю. Райан нашел временную подработку в больничной лаборатории. Там гибкий график, так что он может водить отца на приемы к врачам. Во время разговора Фрэнк немногословен. А когда говорит, то его голос звучит устало. Он уверяет меня, что все в порядке, но я знаю, что на самом деле это не так, а Фрэнк просто не рассказывает мне всего.
В четверг расписание еще легче, чем в среду – всего две пары. С утра у меня математика. Сложный предмет, но не для меня. Мне всегда хорошо давались цифры. Мне нравится порядок и упорядоченность математика. Нравится, что в ней все логично, и у каждой проблемы есть понятное решение.
Днем у меня английский. Я прихожу вовремя, но, тем не менее, почти все места уже заняты, и мне приходится сесть в последнем ряду. Я не особо хотела на первый ряд, мне больше нравится середина.
Я наклоняюсь, чтобы достать из рюкзака лэптоп, и по полу рассыпаются ручки. Обычно я ношу с собой много ручек. Так, на всякий случай.
– Я соберу, – произносит голос. Я поднимаю взгляд и вижу Гаррета.
– Вот. – Собрав ручки, он протягивает их мне и занимает место слева, прямо рядом со мной.
– Так ты тоже записан на этот предмет? – Я заталкиваю ручки в передний кармашек рюкзака.
– Именно поэтому я и здесь, – отвечает он, глядя прямо перед собой.
Он ведет себя очень холодно. Если Гаррет хочет, чтобы я его простила, он мог бы быть и поприветливее.
– Добро пожаловать на английский для первокурсников. Я профессор Хокинс. – Перед аудиторией стоит крепкий седовласый мужчина в брюках цвета хаки, клетчатой рубашке и темно-синем галстуке. Его руки испачканы мелом после того, как он пишет на доске свое имя. – На своем предмете я жду от вас полного внимания, что означает никаких сообщений, переписок, передачи записок и болтовни, пока вам не дадут слово.
Пока профессор произносит речь, я, не выдержав, украдкой оглядываюсь на Гаррета. Харпер права. Он очень привлекательный. Настоящий сладкий мальчик, как она и сказала. Я вспоминаю, как мы были в бассейне. Его влажные губы. Полуобнаженное тело, крепко прижатое к моему. Его руку на моей…
Я чувствую, как кто-то легко задевает мою ногу под партой.
– Джейд? Джейд Тейлор? – Профессор произносит мое имя.
Я поднимаю руку.
– Да. Извините, я здесь. – Профессор продолжает перекличку. – Спасибо, – шепчу я Гаррету – тому, кто спустил меня с небес на землю.
Он усмехается, а потом снова сосредотачивает внимание на пространстве перед собой.
В конце пары преподаватель раздает каждому по блокноту.
– Это ваши журналы. Я хочу, чтобы вы записывали сюда что-нибудь как минимум трижды в неделю или, если хотите стать отличником, ежедневно. Можно писать что угодно, но объемом не менее половины страницы. Раньше некоторые студенты записывали свои впечатления о фильмах, музыке или каких-нибудь высказываниях. Это вольная форма письменного задания, так что пишите то, о чем вам захочется, но с соблюдением всех правил грамматики и пунктуации. В конце концов, наш предмет – это английский язык.
– А вы будете это оценивать? – спрашивает кто-то из группы.
– Баллы за выполнение этого задания повлияют на ваши итоговые оценки. Сдать работу я попрошу на последнем занятии семестра. Все читать я не буду, но периодически буду проверять, дабы убедиться, что вы выполняете домашнее задание.
Наконец он передает блокноты последнему ряду.
– Внутри вы найдете список своих одногруппников. Вам всем был выбран партнер. Этот человек будет читать ваш дневник каждую неделю и добавлять короткий комментарий, указывая какие-нибудь предложения или же просто высказывать свои мысли. То же самое вы будете делать и с его дневником. – Он поворачивается к доске. – Начинать писать нужно с этой недели. На сегодня все. Увидимся в следующий вторник.
Внутри блокнота лежит большой лист со списком имен. Я нахожу свое имя, и чье же стоит напротив? Гаррет Кенсингтон.
– Выходит, мы теперь партнеры, – говорит Гаррет, запихивая свой лэптоп в сумку.
– Это твоих рук дело? – Я держу перед ним список.
– Ты о чем?
– Это ты попросил его сделать нас партнерами.
Гаррет отрицательно качает головой.
– Нет, Джейд. Я бы никогда не заставил тебя читать мой дурацкий дневник по английскому. – Он выходит.
– Постой. – Я выхожу вместе с ним. – Так какой план? Хочешь меняться блокнотами в определенный день или как?
Он останавливается на минуту.
– Как скажешь, так все и будет.
Ветерок доносит до меня аромат его одеколона. Он пахнет так же хорошо, как и выглядит.
– Может мы могли бы встретиться в субботу и прочитать их.
– Встретиться? Я думал, ты предпочтешь просто обменяться ими.
Он выглядит сбитым с толку моим предложением. Да я и сама удивлена. Недавно я была так зла на него, но у меня плохо получается продолжать в том же духе. Не знаю, то ли причина в том, что прошло уже несколько дней после ссоры, то ли дело в словах Деккера или же из-за его привлекательности, которая так влияет на мое отношение. Каков бы ни был предлог, я снова хочу с ним общаться, даже если поводом служит только задание по английскому языку.